В Китае говорят: кто мягко ступает, далеко продвинется на своем пути, а если сохранять покой, цветы распустятся сами. Мягкую поступь ближайшего соседа Казахстан, Таджикистан и Россия ощущают настолько давно, что китайские цветы цветут во многих сферах. По оценке экспертов, в Казахстане реализуются в основном китайские экономические интересы. Таджикистан давно «стал китайским» с молчаливого российского согласия. А сама Россия, помимо экономических интересов, привлекает Китай, как туристическая Мекка. Масштабы влияния, реальные цели и стратегические планы Китая в трех бывших республиках Союза в совместном проекте изучали журналисты из этих стран.

Две страны — один город: Благовещенск и Хэйхэ

— Как попасть в ту часть города? — едва ли не первый вопрос, который задают приезжающие в Благовещенск. Местным порой не сразу удается объяснить им, что река Амур разделяет не один город, а два — российский Благовещенск и китайский Хэйхэ. Из такой близости обе страны пытаются извлечь максимум выгоды. Спущенную «сверху» концепцию «Две страны — один город» приняли не только власти, но и горожане.

Китай рядом

За девять месяцев прошлого года Россию посетили 840 тысяч китайских путешественников. Амурская область среди российских регионов уже долгое время удерживает третье место по количеству приезжающих сюда туристов из Поднебесной, уступая первенство лишь Москве и Приморскому краю. По данным Ростуризма, за девять месяцев прошлого года по безвизовому обмену в Приамурье приехали 93 тысячи китайцев — на 36 % больше, чем за такой же период годом ранее.

— Прирост турпотока из Китая идет с 2009 года. Были более яркие, резкие всплески, но в среднем он растет на 10-15 % в год. Единственный год-исключение, когда поток туристов из Китая не вырос — это 2013-й. Это год наводнения. В таких тяжелых условиях поток не вырос, но он и не упал, остался на уровне предыдущего года, — рассказывает замминистра внешнеэкономических связей, предпринимательства и туризма Амурской области Екатерина Киреева.

Такой интерес со стороны Китая к российскому региону обусловлен в первую очередь территориальной близостью.

— Не то чтобы у нас много чего есть посмотреть, просто мы очень близко и к нам дешево ехать, — констатирует директор благовещенского Института Конфуция Николай Кухаренко.

— Среднестатистический турист, который едет в Амурскую область из Китая — это, как правило, представитель южных или центральных провинций. Это человек со средним достатком, который выезжает в коллективные поездки. Как правило, это человек, который является внутренним туристом — он приезжает посмотреть северную провинцию Хэйлунцзян и город Хэйхэ. И дополнительной опцией, бонусом, для него является возможность на один-два дня приехать к нам, — говорит Екатерина Киреева.

Правительство Амурской области при поддержке федеральных властей разрабатывает программу, что показать китайским гостям. В амбициозных планах региона — достичь туристического пока в два миллиона человек в год.

Трудности перевода

Пока же туристов больше привлекают не зрелища, а шопинг. С пограничного пункта пропуска многие отправляются прямиком в торговые центры. Большим спросом у китайцев пользуются российские и европейские продукты: шоколад, конфеты, колбасы, морепродукты, кофе, сыры. С полными тележками они выходят из магазинов цифровой и бытовой техники, из салонов крупных парфюмерно-косметических сетей — «Л’Этуаль» и «Рив Гош». До половины, а порой и больше, покупателей граждане Китая составляют в ювелирных магазинах и салонах швейцарских часов.

Такой рост покупательской способности со стороны граждан Китая наблюдается последние три года. С ростом курса доллара (а соответственно и юаня) относительно рубля жителям КНР стало выгодно тратить деньги в России. Многие товары, особенно импортного производства, здесь стоят значительно дешевле, чем на их родине. Многие амурские бизнесмены в новых условиях быстро переориентировались на китайских потребителей. Например, продублировали вывески в магазинах иероглифами. Крупная дальневосточная сеть «Самбери», открывая менее года назад в Благовещенске свой первый гипермаркет, сразу же сделала акцент на китайских туристах, снабдив всю навигацию по магазину переводом на китайском языке.

Руководство одной из местных сетей ювелирных магазинов пошли еще ближе навстречу китайскому покупателю. В каждой точке работают продавцы со знанием китайского языка. Практику брать работников, знающих язык ближайших соседей, в магазине ведут уже около пяти лет. Более того, эти продавцы наладили торговые отношения с китайскими покупателями через популярный в Китае мессенджер WeChat.

— Почти каждый наш продавец имеет в этом приложении аккаунт. Они фотографируют товар, выкладывают в WeChat с указанием цены, — рассказывает заместитель генерального директора «Ювелирной империи» Ольга Шабельникова. — Сами китайские граждане приходят к нам в магазин, фотографируют изделия и отправляют снимки своим согражданам, если тем понравилось — покупают. Часто они берут украшения не только себе, но и везут в Китай по заказу.

Впрочем, этот и другие подобные примеры, скорее, исключение. Чаще магазины и некоторые кафе в лучшем случае ограничиваются лишь дублированием вывесок или меню на китайском языке.

— Мы порой сами не знаем, как с ними разговаривать, — поделились в отделе брендовой обуви, популярном у китайских туристов. — На пальцах, жестами объясняемся. Продавцов специально со знанием языка не берем. Цифры что на русском, что на китайском — одинаковые. В наш магазин много туристов заходит. Они любят бренды, но не просто бренды, а всемирно известные. Они пользуются у них в России большим спросом, потому что в Китае они стоят заоблачных денег. Правда, часто берут не для себя, а на перепродажу. Много денег оставляют здесь, в Благовещенске. Однажды в магазине спортивных товаров, работающем по франшизе, китайскому покупателю пробили чек на 700 тысяч рублей.

Помочь амурским предпринимателям и продавцам стать ближе и понятнее китайскому туристу попытались в Институте Конфуция, работающем при Благовещенском государственном педагогическом университете.

— Нам областное министерство внешнеэкономических связей, предпринимательства и туризма предложило разработать языковые курсы для продавцов. Мы сделали трехмесячный курс общей стоимостью 12 тысяч рублей. Но проблема в том, что сами продавцы не так много зарабатывают, чтобы платить свои деньги за обучение, а работодатели не хотят на это тратиться, — рассказывает директор Института Конфуция Николай Кухаренко. — Некоторое время назад мы предложили «Л’Этуалю» перевести все ценники, составы кремов. Не надо! Не хотят. Наверное, и так покупают.

Ненавязчивый российский сервис

Языковой барьер и трудности перевода — не единственная проблема, которая способна отбить желание китайских туристов оставлять деньги в амурских магазинах. Сами же амурчане не раз в социальных сетях жаловались на грубое отношение к гражданам Китая в местных магазинах.

«Когда в Благовещенск стали массово приезжать китайские туристы, я обрадовалась. Здорово! Платёжеспособность горожан упала, владельцы взвыли от отсутствия оборота, прибыли. И тут нашему торговому городу на помощь пришли покупатели с дорогим юанем! Опять же товар не залеживается, нам выгоднее! Но оказывается китайским гостям рады не все! Мерзкое отношение к покупателям из-за речки замечаю часто, становится стыдно и обидно! — писала в Facebook благовещенка Светлана Соловьева. — Кассиры, продавцы, консультанты обзывают покупателей в глаза, думая, что те не понимают отношения».

«На днях видели, как охранник в супермаркете в «Меге» грубил китаянке. Это невыносимое зрелище! Стыдно очень! — написала другая жительница Благовещенска в социальной сети. — Китайцы им повышают доходы, а они к ним, как к отбросам относятся».

Свидетелями грубого отношения к гражданам Китая, едущим в Амурскую область тратить деньги, амурчане становились и на пункте пропуска. Впрочем, неудобства здесь ограничиваются не только отсутствием гостеприимства.

— Я бывала в разных пунктах пропуска, но такого отношения, как у нас в Благовещенске и Хэйхэ я не встречала нигде. И там и там плохое, грубое отношение к гражданам противоположной страны. Но в Хэйхэ хоть есть где посидеть на таможне, в Благовещенске — нет, — делится китаянка Татьяна с российским гражданством. Она родилась в Китае, но уже около 25 лет живет в России, последние девять из них — в Благовещенске.

Нихао, сосед!

Китаянка Татьяна ведет в Благовещенске бизнес. Помогает амурчанам осваивать виртуальный шопинг на ставшем популярном у них интернет-магазине TaoBao, созданном компанией Alibaba Group. Благодаря «ТаоБао» в Амурской области сформировалось целое направление предпринимательской деятельности — появились посредники, которые за определенную комиссию выкупают товары в интернет-магазине, оформляют доставку до города Хэйхэ, а затем переправляют их из китайского города в Благовещенск через реку.

Многие жители Китая, ведущие бизнес в Благовещенске, покупают здесь квартиры. Местные риелторы отмечают, что особого ажиотажа нет, но интерес со стороны китайцев стабильно есть.

— В основном они покупают квартиры в домах поближе к местам своей работы, как правило, это центр города, ближе к Центральному рынку. И квартиры чаще берут в одних домах и в одних подъездах, — рассказывают в одном из риелторских агентств города.

— При этом российских покупателей не сильно волнует, кто их соседи. Мне ни разу такого вопроса при покупке квартиры не задали.

Светлана Александрова около года назад стала хозяйкой квартиры в одной из таких высоток рядом с Центральным рынком, где большую часть рабочих мест занимают китайские торговцы. Первое время гостей она встречала, извиняясь за своих соседей, родную страну которых выдавал разносящийся по всему подъезду запах традиционной китайской кухни. Со временем Светлана нашла даже плюсы от такого соседства.

— Ничего о них плохого не скажу, они все время на работе — на рынке. Китайцы здесь живут, можно сказать, диаспорой. Ходят друг к другу в гости. Все любезные, здороваются. Единственное неудобство — примерно раз в месяц они готовят что-то совсем уж отвратительно пахнущее. Запах стоит на весь подъезд, — рассказывает Светлана.

Девушка говорит, что в ее подъезде на каждом этаже есть по китайской семье. Пары, как правило, живут без детей. Они остаются учиться в Китае.

— Смешанных пар ни разу не видела. Летом все китайские женщины, живущие в нашем доме, выходят на детскую площадку делать свою зарядку, а мужчины собираются во дворе и играют в маджонг. У меня иногда полное ощущение, что живу в китайском квартале, — смеется Светлана.

О православии по-китайски

Около года назад из-за большого потока туристов из Китая в Благовещенском кафедральном соборе (главном соборе области) с интуристов стали брать плату — 200 рублей с человека. У многих прихожан возникли вопросы, поэтому епархия на своем официальном сайте по этому поводу опубликовала разъяснение.

«В последние годы число гостей из Китая сильно выросло — до 7—12 групп в день. Далеко не всем из этих сотен туристов было интересно побывать внутри православного храма, узнавать его историю — большинству просто нужны фотографии этой достопримечательности, — говорится в сообщении епархии. — Далеко не все китайские туристы к тому же соблюдают правила поведения в храме, которые им разъясняет экскурсовод: не шуметь, не мусорить, с уважением относиться к святыням, не отвлекать других верующих от молитвы. На то, что шумные китайские делегации действительно мешают им молиться, русские православные жаловались довольно часто. Кроме того, по размеру Благовещенский собор очень небольшой, и если в одном приделе совершается крещение или отпевание, а в другом проводится экскурсия — это нарушает благоговейную тишину и молитвенную сосредоточенность богослужения».

Казахстан: от чаепития до автомобилестроения

Вода, огонь и …

Казахстан попал под мягкое обаяние Китая четверть века назад — почти сразу после развала Союза. Сначала поставка дешевых вещей, бытовой химии, текстиля из Урумчи обеспечивала заработком большую часть потерявших работу казахстанцев, ставших челноками. Со временем этикетки с надписями Made in China появились и на брендовых вещах. Сейчас даже в северных областях республики, расположенных почти за 2500 километров от границы с Поднебесной, тенденция на китайский тренд укрепляется не только среди населения, но и на уровне государства. Любой товар с пометкой «заводской Пекин» считается отличного качества, а высшее руководство страны не устает отзываться о Китае, как о «главном стратегическом партнере». Впрочем, главным партнером он стал еще лет 10 назад, уверяют казахстанские предприниматели.

Чайный бутик «Жемчужины Поднебесной» открылся в Костанае (областной центр на севере Казахстана — прим. ред.) 13 лет назад, и коллекционные чаи всегда были особого качества.

— Начинали с небольшого количества сортов китайского чая, но товар всегда завозили самый качественный, рассчитанный на потребителя среднего класса, — говорит администратор «Жемчужин Поднебесной» Наталья. — С каждым годом ассортимент увеличивался. Постепенно в магазине появились китайская посуда, статуэтки, другая атрибутика. Все завозим напрямую из Китая. Сейчас бесплатно проводим простые и элитные чайные церемонии, чтобы познакомить людей с этой удивительной страной.

В строго выверенном церемониале чаепития, где все подчинено фэн-шую, прослеживается общая стратегия Китая по отношению к Казахстану: ненавязчиво знакомить с национальной культурой, но устанавливать только свои правила игры. Порой такие жесткие, что стране приходится делать большие шаги навстречу стратегическому партнеру. Одним из таких стал шаг по организации в Астане весной 2017 года первого инвестиционного форума по продвижению казахстанского туристического продукта в Китае и наоборот.

— Для казахстанцев сейчас особо привлекателен оздоровительный китайский туризм, на втором месте — деловой и развлекательный, — рассказала представитель китайского медицинского центра в Костанае Сауле Кабидулова. — Но мы не можем напрямую попасть на китайский рынок туризма, потому что там действует запрет на все мировые соцсети. У них свои «фейсбуки», «ватсапы», электронная почта, а нам важно больше узнать о Китае и прорекламировать Казахстан, чтобы привлечь туристов и деньги. На инвестиционном форуме мы презентовали свои предложения, которые китайские представители обещали разместить в своих социальных сетях. И донести их до фирм-посредников между казахстанскими туроператорами и китайскими потребителями.

О том, что донести до казахстанских потребителей привлекательность Китая в любых отраслях куда проще, свидетельствует недавнее открытие в Костанае филиала единственного в республике китайского лечебно-оздоровительного центра. В нем практикуют только китайские врачи, специализирующиеся на травах, массаже и иглоукалывании.

— В 2009 году первый центр открылся в Астане, в 2017-м открыли филиал в Костанае, долгое время врачи выезжают на лечение людей в Караганду, где в скором времени планируется открытие третьего офиса, — отметила Сауле Кабидулова. — Почему в Казахстане, и в частности в Костанае, активно развивается китайская медицина? Потому что у этой медицины древние корни, она привлекает наших жителей, которые давно ей доверяют.

И железные кони…

Довериться правилам китайской игры два года назад пришлось и молодым владельцам костанайского магазина «Китай-Авто».

Дмитрий и Николай сделали крутой разворот с продажи запчастей на европейские автомобили на торговлю запчастями для авто китайского происхождения.

— Разворот произошел в 2015 году, когда мы поняли, что спрос на китайские автомобили растет, — объяснил Дмитрий. — До 2015 года возили запчасти из Германии на немецкие машины, но потом произошла девальвация, цены на европейские машины взлетели, пришлось менять тактику.

И вместе с ней сменить название магазина — с нейтрального «Вираж» на говорящее  «Китай-Авто».

В правильности выбранного направления молодые предприниматели окончательно убедились в ноябре 2017 года, когда президент республики Нурсултан Назарбаев во время рабочего визита в Костанайскую область посетил автозавод «СарыАркаАвтопром».

Тогда было заявлено: китайская компания China National Vehicles Import And Export Corporation приобретает 51% акций АО «Группа компаний «Аллюр» — собственника костанайского автомобильного завода. Правда, позже журналистам объяснили, что речь идет не о прямой покупке контролирующего пакета акций, а об условиях китайского вхождения в капитал костанайского завода.

— Инвестиционным соглашением определены условия, на которых инвестор входит в капитал, — пояснял тогда журналистам председатель правления АО «Банк развития Казахстана» Болат Жамишев. — Оно вступает в силу вместе с целым рядом соглашений, которые должны быть подписаны, в том числе и с Банком развития Казахстана как основным кредитором. И после получения разрешений со стороны госорганов Китая, потому что компания China National Vehicles Import And Export Corporation — государственная. Это не сделка по продаже акций. Это начало взаимодействия, определения формата функционирования этого предприятия и совместной работы всех участников в новых условиях.

В самой компании АО «Группа компаний «Аллюр» заявили: вхождение в капитал на условиях владения 51% акций означает, что китайский инвестор будет решать, какие автомобили выпускать, с какими брендами работать, какой будет локализация. То есть определять политику и устанавливать правила игры в автомобильной сфере будут китайцы.

Вставала земля на дыбы

Но все эти подвижки можно считать минимумом по сравнению с земельными претензиями, из-за которых летом 2016 года в Казахстане разгорелся сандал. Тогда правительство республики планировало дать ход норме Земельного Кодекса о долгосрочной аренде земли иностранцам. Согласно ей с 2017 года иностранные граждане могли брать определенные участки казахстанских угодий в аренду сроком до 49 лет вместо десяти, как разрешено сейчас. Первыми в очереди были китайцы, что вызвало массовые митинги и протесты местного населения.

Поговаривали, что и норма о долгоиграющем предоставлении земель создавалась в большей степени для Китая, перед которым у Казахстана сложился большой внешний долг. Сейчас в пользу этого предположения говорит то, что Нурсултан Назарбаев не отменил нашумевшую норму, а лишь отсрочил ее исполнение, наложив мораторий до 2021 года.

— Как говорится, дыма без огня не бывает. Какая-то договоренность, конечно же, существовала, ее пытались реализовать, — комментирует этот момент известный казахстанский политолог, заместитель председателя ОСДП «Азат» Петр Своик. — Натолкнулись, не сказать что на бурное, но на достаточно выраженное сопротивление. Зачинщиков очень демонстративно, показательно жестко наказали, и посчитали, что дальше рисковать не стоит. Но норму не отменили. А что такое 2020-2025 год для геополитической стратегии Китая? Это мгновение. Так что в свое время все вернется к земельному вопросу.

Впрочем, по мнению политика, раздача земли, сборка китайских авто, китайское иглоукалывание — лишь «придорожные проекты» в масштабной политики Поднебесной по отношению к Казахстану. И страна — лишь часть геополитического и стратегического проекта Китая «Один пояс – один путь».

«Один пояс — один путь»

Международная инициатива Китая, направленная на совершенствование существующих и создание новых торговых путей, транспортных, а также экономических коридоров, связывающих более чем 60 стран Центральной Азии, Европы и Африки, которая будет способствовать развитию торговых отношений между ними и Китаем.

Идея формирования «Экономического пояса Шелкового пути» была выдвинута председателем КНР Си Цзиньпином и впервые прозвучала во время его выступления в Астане в рамках государственного визита в Казахстан в сентябре 2013 года. Как отметил Си Цзиньпин, у Китая и стран Центрально-Азиатского региона — общая стратегическая цель, которая заключается в стабильном развитии экономики, процветании и могуществе государств.

В частности, инфраструктурный проект направлен на расширение влияния Китая непосредственно за пределами Казахстана, используя экономически мягкую силу, а также на достижение целей своей геополитической повестки. А именно: предоставление странам BRI поистине конкурентоспособной альтернативы западным и американским партнерствам.

BRI функционирует как сеть транспортной инфраструктуры, соединяющая китайские инвестиции — от добычи полезных ископаемых до инвестиций в области связи и производства — по всей Евразии, на Ближнем Востоке и в Африке непосредственно с источником капитала. В отличие от предка четырнадцатого века, BRI состоит из двух элементов: наземного пояса и морской дороги. Шестьдесят пять стран BRI составляют примерно 60 процентов населения мира и более одной трети его объёмов производства.

Политик подчеркивает, что Казахстан, как, собственно, Таджикистан и Россия, не могут быть равноправными партнерами Китаю. Все три страны — лишь часть китайского проекта и «максимум, что мы можем — отвоевывать для себя более удобное место в этом проекте».

Если казахстанцы еще могут рассчитывать на минимальные удобства в китайской игре, то Таджикистан, по словам Своика, давно безоговорочно принял поднебесные правила.

Таджикистан: китайский Яван

В часе езды от Душанбе расположен Яванский район, который за последние годы стал в буквальном смысле «китайским». При въезде на территорию района нас встречает билборд с изображениями таджикского и китайского лидеров, Эмомали Рахмона и Си Цзиньпина, и надписью: «Народы Китая и Таджикистана навсегда являются хорошими соседями, хорошими друзьями, хорошими партнерами».

В Яване уже выпускают свою продукцию два цементных завода, завод по производству криолита, строится завод по производству анодов для алюминиевой компании, и все это на китайские деньги и при непосредственном участии самих китайцев. В отличие от западных инвесторов, власти Китая, предоставляя кредиты, предпочитают использовать собственную рабочую силу. Таджикские граждане используются в этих совместных проектах в качестве разнорабочих.

По словам заместителя начальника управления сельского хозяйства администрации Яванского района Усмонали Ятимова, здесь китайским фермерам переданы 1000 гектаров под хлопковые поля и 49 гектаров под теплицы, где круглый год выращивают овощи.

Вместе с Ятимовым мы подъехали к хозяйству с китайским названием «Цзинь Иньхань», где во дворе администрации нас встретил… милиционер. Он объяснил, что начальство выехало по делам в Душанбе, но персонал находится в теплицах, и мы можем переговорить с ними там. Как объяснил нам Ятимов, вневедомственную охрану китайской фирме предоставила по договору администрация района, и до сих пор каких-либо происшествий здесь не происходило.

По пыльной дороге мы прошли к теплицам, в одной из них копошились люди. Пока я осматривала теплицы с огурцами, помидорами, какой-то китайской зеленью, капустой и кабачками, к нам подошли местная женщина и китаец, которые о чем-то разговаривали на языке Поднебесной.

Девушку, одетую в национальную одежду, в защитных перчатках и респираторе, зовут Райхона, и она работает бригадиром в фермерском хозяйстве.

– В моей бригаде работают одиннадцать человек, и за нами закреплено 20 теплиц, – сказала Райхона, – я здесь работаю с самого начала создания теплиц, с 2013 года, выучила немного китайский и с прошлого года меня назначили бригадиром.

По ее словам, работа в теплицах не тяжелая, но главное – хозяева платят за каждый отработанный день по окончанию смены, в среднем по 35-40 сомони (около 5 долларов США), а не задерживают выплату заработной платы, как это бывает в таджикских фермерских хозяйствах.

– На территории 49 гектаров, взятых в аренду на 49 лет, наши китайские партнеры возвели 186 теплиц, – присоединяется к разговору Ятимов. – Половина отведены под помидоры, в четырех сейчас выращиваются огурцы, 10 или 12 – под зелень, часть теплиц подготавливается под новую рассаду.

По его словам, китайские фермеры придерживаются норм и правил, установленных Таджикистаном для оборота сельскохозяйственных культур.

– Вот посмотрите, теплицы используются уже четыре года, и еще будут использоваться в течение 45 лет. С каждой теплицы в сезон получают по 3-4 тонны урожая, и земля по-прежнему находится в хорошем состоянии. Так что это всё выдумки о том, что после китайцев земля непригодна для использования, – говорит Ятимов.

В разговорах с другими местными работниками теплицы мы не почувствовали какого-либо настороженного отношения к китайцам, несмотря на то, что некоторые эксперты утверждают о проблемах при передаче в аренду пахотных земель нашему восточному соседу. По словам Ятимова, местные предприниматели не имеют достаточно денег для того, чтобы развернуть подобные предприятия своими силами и поэтому вынуждены отдать земли в аренду зарубежным производителям сельхозпродукции.

По словам председателя национального фонда «Шелковый путь – путь к консолидации», который является одной из веток проекта «Один пояс-один путь» (международная инициатива Китая, направленная на совершенствование существующих и создание новых торговых путей, транспортных, а также экономических коридоров, связывающих более 60 стран) Абдугани Мамадазимова, «таджики, являясь оседлым народом, очень болезненно воспринимают любую информацию о передаче земель кому-либо, тем более китайцам».

Среди местного населения бытует мнение — пустишь одного китайца, завтра их будут уже тысячи.

– Такая синофобия берет начало еще со времен Чингизхана, и люди традиционно считают, что все беды приходят с Востока, — утверждает таджикский эксперт.

Во-вторых, по его словам, экспертов и аграриев беспокоит практика чрезмерного использования китайскими фермерами ядохимикатов для получения краткосрочных больших урожаев, что приводит к загрязнению земли, которая «таким образом быстро выводится из оборота и становится непригодной к использованию».

Вместе с тем, официальный Душанбе положительно оценивает сотрудничество с Китаем, который на сегодняшний день является основным инвестором в экономику Таджикистана. Поднебесная находится на первом месте по объему вложенных в экономику Таджикистана прямых инвестиций: только за первый квартал 2017 года совокупный объем прямых инвестиций КНР в таджикскую экономику составил 76,6 миллионов долларов, что составляет 58% от общего объема всех зарубежных инвестиций.

Таджикистан считает Китай главным финансовым донором: 53% объема внешнего долга Таджикистана приходится на Китай.

В январе 2011 года Таджикистан передал Китаю 3% спорных территорий на Восточном Памире, потеряв около тысячи квадратных километров приграничной территории.

 

Казахский фен-шуй, таджикское «жонглирование» овощами и дальневосточный маджонг — видимое китайское влияние в трех бывших странах СНГ — лишь часть более глобальных планов. И, судя по всему, поднебесные цветы надолго пустили корни на просторах Евразии.