Войдя в зал для пресс-конференций, лучший игрок финала чемпионата мира — 2018 Антуан Гризманн тут же начал подбадривать заскучавших было в ожидании его журналистов: «Мерси, мерси!»
Представители прессы ответили аплодисментами, ещё не зная, что у этого представления будет весьма яркое продолжение.

— Что ощущаете сейчас, став чемпионом мира?
— Ещё до конца не понимаю, что произошло. Это тяжёлый чемпионат, и кубок о-о-очень тяжёлый. Я горжусь всеми: тренерами, игроками, врачами команды. Благодаря этой силе нам удалось написать новую страницу в истории сборной. Теперь остаётся только наслаждаться результатом и праздновать завтра со всей семьёй, со всей Францией.

— Что чувствовали, когда пробивали пенальти?
— Я сказал арбитру, что там была игра рукой, а это значит пенальти. Я постарался быть спокойным и пробил — всё сработало, как надо. Надеюсь, что так и дальше будет продолжаться.
Прекрасному чемпионату — шикарный финал! Французы с хорватами зажгли напоследок
— Поражение в финале Евро-2016 было полезным?
— Да у нас не так много игроков осталось с того матча. Но новые показали себя превосходно — и Павар, и Эрнандес. Мы — одна команда. Мы хорошо играли с самого начала и до конца, никто не нервничал. В этом была наша сила. К тому же тренер прекрасно читал все матчи. Я горжусь, что стал частью этой команды.

— Как оцените свои шансы на «Золотой мяч»?
— Люди за меня проголосуют, посмотрим. Нам ещё предстоят важные матчи. Сейчас просто надо наслаждаться успехом. А «Золотой мяч» пока не у меня в руках.
— Ваши родители, родители Мбаппе, родители Погба имеют разное происхождение. Как вы уживаетесь вместе? Как вообще стала возможна такая интернациональная команда?
— Ну да, Франция такая – в ней есть люди с разным происхождением. Но мы едины, и все в команде равны. Мы старались делать всё возможное для тренера, страны и друг друга. Нам это нравится!

— Что скажете о собственном вкладе в победу?
— Нельзя думать о личных достижениях. Мы старались показать страну и игроков с лучшей стороны — возможно, это станет примером для молодых игроков.

Главный тренер сборной Франции Дидье Дешам сменил Гризманна в зале. Но едва он успел получить из рук заместителя генсека ФИФА Звонимира Бобана памятные нашивки чемпионов мира, как в помещение с криками ворвались футболисты его команды и бросились в его объятия. Вакханалия достигла невероятных размеров: все игроки распевали песни, а Поль Погба забрался на стол и, сняв футболку, начал свой зажигательный танец. Тренера залили шампанским с ног до головы, досталось и журналистам в первых рядах. Один из них едва увернулся от полетевшего в него мяча.

— Плавают уже от счастья, – прокомментировал Дешам, когда футболисты навеселились и удалились обратно в раздевалку. – Просто у нас очень молодая команда, 14 игроков никогда не играли на чемпионате мира. Я испытываю огромную гордость за них. Они показали невероятный дух и боролись до конца. Эти их качества стали решающими на турнире. Командам более высокого класса этого как раз и не хватило. В первом тайме мало что удавалось, но гол был забит. Мы чемпионы мира – и это точно надо будет запомнить.

Честно говоря, я сегодня вечером уже три раза переодевался. Не беспокойтесь, я не всегда так плохо одет. Ничего страшного!

— Вы третий человек, который выиграл чемпионат мира как игрок и как тренер. Что это для вас значит?
— Для меня большая честь выиграть ЧМ в обоих качествах. Сегодня тоже замечательный опыт. Моему сыну 22 года – быть чемпионом мира очень важно для молодого поколения. Пусть юные ребята прочувствуют эту радость вместе с нами. Да, они сегодня безумствовали, но они просто ещё не отдают себе отчёт в том, что стали чемпионами мира. Это 23 игрока, которые связаны друг с другом во всём. После этого финала их жизнь изменится. Они не будут прежними. Лучшего для профессионального игрока не может быть.

До того, как я добился успеха, были ещё два человека, которые прошли через то же самое. Я испытываю личную гордость, но гораздо более рад видеть гордость на лицах игроков. Мбаппе в свои 19 я желаю самых больших успехов. А тогда у нас был 20-летний Трезеге, ещё и Анри был молод. Я больше всего испытываю радость за таких, молодых.
— Как вы работали над психологией с командой?
— Хе-хе. Психологи, конечно, есть везде, каждый имеет возможность обратиться к кому-то ещё. Но мы и сами стараемся общаться с игроками, помочь им почувствовать себя частью коллектива. Плюс ещё важен выбор игроков и сочетания человеческих качеств. Равновесие должно быть не только на поле, но и в личном плане. Даже в тренерском штабе это важно: я не могу делать всё один. Мой штаб уникальный – это отличный пример для игроков: все проблемы решаются благодаря моим помощникам.

Иногда я могу быть жёстким, но это не доставляет мне удовольствия. Игроки понимают, с какой целью всё делается. По ходу турнира мы набираемся уверенности в себе. Скоро выйдет фильм о сборной, и вы всё увидите. Когда мы проигрывали 1:2 Аргентине, чтобы сломить ход матча и выйти дальше, ребятам пришлось «вырасти на 15 см», стать сильнее. Первые матчи были самыми сложными.

— Почему топовые команды, такие как Германия, Аргентина, Бразилия и другие, вылетели? И что Франция сделала по-другому, чтобы избежать такой участи?
— Не люблю говорить об удаче, но я не видел ни одного такого чемпионата мира, как этот. Те команды, которые были маленькими на бумаге, приехали сюда очень подготовленными, использовали суперэффективную оборону. Это ударило по крупным державам, владеющим хорошей техникой. Футбол такой: если вы хорошо защищаетесь, то у вас точно будет 2-3 шанса забить на контратаке. На этом турнире были отличные голы, интересные сценарии, но было чрезвычайно сложно в плане интенсивности. Не было большой разницы между маленькими и большими командами.

— После матча с Данией вы сказали, что команда начала набирать обороты. За счёт чего?
— Был сложный матч с Перу. Мы с Данией не очень стремились победить, но после этого начался другой чемпионат: там были сильные команды, такие как Аргентина. Победа над Аргентиной многое для нас изменила, это психологически помогло нам. Сегодня было немало забитых голов, но талант тут не самое важное. Важна именно психология.

— После Аргентины вы поверили в возможность победы?
— Да, это ключевой момент. Ведь это великая команда с Лео Месси, нам удалось повернуть время вспять. Я аккуратно выбирал состав на эту игру. После матча с Аргентиной у нас ещё было достаточно времени, чтобы прочувствовать уверенность – и с Уругваем мы сыграли хорошо. Мы наращивали аппетит по ходу турнира.

— Вы вошли во французский пантеон. Что скажете?
— Я сделаю всё возможное, чтобы добиться задач, которые стоят перед нами. Было больно не выиграть Евро, но мы добились успеха на мундиале и развеяли все мифы вокруг нас. Я горжусь игроками — и собой немножко.

— Какие у вас остались впечатления от Москвы и России?
— Это был прекрасный чемпионат мира, всё было здорово организовано, невзирая на небольшие сложности. Всё прошло слишком быстро! Россия сделала всё, чтобы всё прошло хорошо: стадионы заполнены, атмосфера супер, безопасно, работа арбитров прекрасная, что совершенно очевидно. Для нас это большое удовольствие – быть здесь в России.

***

Статистика финального матча чемпионата мира не должна смущать. Да, Хорватия имела жуткое преимущество по ударам, угловым, владению мячом, количеству и точности передач, но эти цифры в современном футболе не имеют абсолютно никакого значения.
Игра больше не живёт исключительно техническими идеалами. Напротив, это вымирающий вид, это страдание, которое мы видели на лицах игроков Аргентины, Испании, даже Бразилии. Первые две команды были переполнены творцами и, вне зависимости от баланса состава и тренерского мастерства, не чувствовали себя уверенно ни в одном матче — будь то соперники из Ирана, Марокко, Исландии или России.
У бразильцев и вовсе выросло уникальное поколение, но даже оно укатило домой после четвертьфинала вместе с Неймаром, Коутиньо и другими гениями.

Просто в эпоху, когда система научилась прибивать индивидуальное техническое мастерство или, напротив, доводить его до определённого высокого уровня повсеместно, на первое место вышла генетическая предрасположенность. Если проще — скорость, сила, выносливость и любая другая выделяющаяся черта.

Об этом буквально на днях рассказывал и Сергей Игнашевич, называя Лукаку самым неприятным футболистом, которому приходилось противостоять. С Месси и Роналду действительно можно сыграть строго и жёстко, но ты бессилен против человека, который одновременно и сильнее, и быстрее, и больше, да ещё и техничнее тебя.

И в этом контексте на первый план выходят вопросы селекции. Вот Хорватия: морской климат и географическое положение на стыке восточной, южной и центральной Европы максимального благоволят воспитанию сильного, мощного, но в то же время обученного и культурно развитого поколения футболистов. Но даже в высшей точке совпадений выбор будет ограничен небольшой территорией, населением в 4,2 млн человек, а также определённым типом строительства общества. Если проще — за хорватов в основном играют хорваты, среди которых есть необыкновенный Модрич, но даже вместе с ним команда добралась до столь высокой стадии турнира в том числе за счёт удобнейшей сетки.

Если же обратить внимание на остальных полуфиналистов, то мы столкнёмся с очевидной тенденцией — Англия, Франция и Бельгия живут внутри специфической миграционной политики. Она выстраивалась за счёт как прежней колониальности государств, так и за счёт демократических институтов, открытых представителям африканского континента.
Вряд ли для кого-то станет откровением, что атлеты из этих африканских стран одарены в главных для футбола дисциплинах — спринте, скоростной выносливости, взрывной силе и мощи.

Но на этот генетический базис важно наложить те условия, ту культуру, ту экономику и то образование (в том числе, конечно, профессиональное), которым располагают продвинутые европейские страны.
В результате постоянного обменного процесса появляются такие универсальные кадры, как Канте, Погба, Лукаку, Витсель, Компани, Мбаппе и десятки других игроков, которых можно без стеснения назвать золотом современного футбола.

Важнейшую роль в развитии футбола играет ещё и селекция. У Бельгии и Англии по территориальным, климатическим, историческим и многим другим причинам выбор значительно уже, чем у Франции.
Два года назад я проезжал мимо родного города Антуана Гризманна. Население Макуна — лишь 70 тыс. человек, зато прямо рядом с центральном площадью там постелены 10 идеальных общедоступных футбольных полей.

Маленький Антуан был на них главной звездой, но, как рассказывал его первый тренер, парень не проходил в главные академии, потому что был просто физически слабее темнокожих ребят. Да, Гризманну повезло уехать в соседнюю Испанию в 13 лет, но этот факт говорит лишь о том, что необходимость соответствовать также выводит коренных французов на новую ступень мастерства.
То же самое мы видим на примере Эдена Азара и Кевина Де Брёйне, обладающих уникальными качествами.

В итоге мы получаем уникальное смешение стилей, опыта, генетических особенностей, знаний, культур, интеллекта, что ведёт к невероятному общему футбольному прорыву. А если у команды есть ещё и тренер, понимающий, как правильно использовать сильные стороны, то победить её практически невозможно. Так что не ругайте Дешама за силовой футбол, закройте статистику — Франция действовала правильно, с запасом и на ЧМ в России была намного сильнее остальных. И учитывая, что на подходе из юношеских сборных ещё несколько Мбаппе, конкурентов у Франции не будет до того момента, пока не изменится мир или какой-то сумасшедший не придумает новую «тики-таку».

Источник: Чемпионат